Семейная пара вернулась из Таллина в Батайск спустя 46 лет. Что порадовало чету, а что разочаровало?
Страна мощеных улочек и знаменитых ликеров — жизнь в Эстонии кажется упорядоченной и обеспеченной. Еще в советское время Таллин считался витриной социализма. Сюда приглашали иностранных гостей, чтобы показать, как живут обычные граждане СССР. При этом многие советские туристы приезжали в Прибалтику, чтобы увидеть Европу в миниатюре и называли её «внутренней заграницей». Однако жизнь далека от туризма…
Другая эпоха
Семейная пара Коваленко прожила в самой маленькой республике бывшего СССР почти полвека. К слову, вся Эстония меньше Ростова-на-Дону. Ее население составляет 1,331 миллиона человек. Да и Таллин — по нашим меркам городок небольшой, меньше полмиллиона жителей. Но для Елены Ивановны и Юрия Федоровича когда-то он казался местом с открытки. Впрочем, когда они перебирались сюда с Дона, это был все же переезд не в другую страну. Один язык, одна культура, одна политика… Этого казалось достаточно, чтобы чувствовать себя, как дома.
— Сейчас моим родителям по 82 года. Мама – украинка, а папа – коренной ростовчанин. Ребенком отец застал войну, после школы пошел в мореходку имени Седова. В советское время стать моряками мечтали многие мальчишки, так что папа был завидным женихом. С мамой он познакомился на судне. Они вместе дважды пересекали экватор. Неразлучны с 1966 года, — говорит их сын Вадим КОВАЛЕНКО.
– После переезда в Таллин мама работала поваром в ресторане, а папа был механиком Спортхолла, большого спортивного комплекса. Они прожили в Эстонии на одном месте большую часть жизни — 46 лет. Сразу отмечу, что мои родители – настоящие патриоты. В 1991 году, при выходе Эстонии из СССР, оба, не задумываясь, выбрали гражданство России. Ни разу об этом не пожалели и прожили в Таллине 29 лет по загранпаспорту РФ. Впрочем, несмотря на то, что родители являются гражданами России, пенсию им платила Эстония. Вначале по личной инициативе, потом на основании международного договора.
Восемь лет назад здоровье Юрия Федоровича посыпалось. Инсульт, кардиостимулятор, титановое колено… При массе 130 кг сейчас ему приходится перемещаться на инвалидной коляске. До поры до времени ухаживала за ним жена. Сын Вадим, который живет в Батайске со своей семьей, мог бывать у родителей в лучшем случае два раза в год.
— Все держалось на маме, но в январе 2020 года она в очередной раз попала в больницу с давлением 230. Я срочно вылетел в Таллин, и на семейном совете мы решили продать их эстонскую квартиру. Родители хотели переехать в Батайск по многим причинам. Во-первых, все-таки когда сын рядом, живется спокойнее. А во-вторых, все больше тосковали по родным местам. Так и говорили: «Хотим умереть на русской земле, лежать под русскими берёзками». Слышать такое, конечно, было непросто, но в их возрасте люди мыслят уже другими категориями, — объясняет Вадим.
Трудности переезда
Карты чуть было не спутала пандемия. Пока мужчина искал покупателя, решал вопросы с эстонским нотариусом, мотался на две страны, объявили карантин.
— Я как раз только приехал в Таллин. Город будто опустел. Все закрыто, люди напуганы, покупатель в последний момент решил отказаться от сделки. Я сел на последний самолет, возвращаясь обратно в Москву. Причем, это не фигура речи. За нами действительно выключили свет, и полицейские перекрыли решеткой проход. Всё, аэропорт не работает! – вспоминает батайчанин. –
А дальше начался квест. Я — здесь, родители — в Таллине, маме плохо, отцу нужна помощь. В Европе, как и во всем мире, бушует коронавирус. Самолёты не летают, границы закрыты — ни на машине, ни на автобусе. И только один раз за пандемию, когда появилось окошко с обязательной обсервацией по возвращении, я трижды пересёк границу пешком! Третий раз переходил её уже с родителями!
Непосредственно границу пенсионеры Коваленко пересекали на машине российского посольства. Вадиму, правда, места не нашлось – все заняли коляска и чемоданы, пришлось идти за автомобилем пешком.
Плюсы
— На самом деле, красота! Август, граница аж звенит от пустоты. Стрекозы, рыба плещется… От Санкт-Петербурга до Ростова мы ехали в отдельном вагоне. Узнав, что едет колясочник, РЖД дополнительно прицепили вагон для инвалидов. Оказывается, наши железнодорожники предоставляют и такую услугу, причем абсолютно бесплатно. С первой минуты на российской земле родители были приятно поражены тому, какие возможности им предоставляют. Через две недели они уже были прописаны, еще через месяц получили паспорта и переехали в новую квартиру. Для оформления документов работники МФЦ приезжали домой, паспортисты и фотографы тоже. Ничего подобного в Европе найти нельзя. Имея представление о России только из телевизора с европейскими каналами и моих рассказов, мама и папа воочию убедились, как у нас круто. Наши люди любят говорить: «Хорошо там, где нас нет», особенно когда приезжают в другую страну на отдых. У других и трава кажется зеленее, и кухня изысканнее, и улицы наряднее. Почему-то у русских это ощущение совершенно гипертрофировано, причем безо всякого на то основания. Сменив столицу европейской страны на маленький южный городок, мои родители еще ни разу не пожалели. Вернее, пожалели о том, что не сделали этого раньше.
Семья Коваленко признается, что счет в нашу пользу практически по всем позициям. От обилия самых разных ТВ-каналов до мизерной квартплаты. Например, коммуналка в Таллине за маленькую квартиру обходилась пенсионерам почти в 13 тысяч на наши деньги – 150 евро ежемесячно. Качество эстонской медицины оставляет желать лучшего. Причем оборудование, купленное на европейские гранты, чаще всего неплохое, но не хватает врачей-специалистов. Платные медицинские услуги при этом стоят достаточно дорого.
Вкусная жизнь
Но особое удовольствие пенсионеры получили от батайского рынка.
— В Эстонии уже давно нет такого понятия, как рынок. Все продается в супермаркетах. Но магазины предлагают «долгоиграющий» товар — он может храниться месяцами и не портиться. На рынок же везут всё натуральное, без консервантов — то, что долго не хранится. Только с рук можно купить продукт такого качества. А южные рынки всегда славились своим колоритом, поэтому свежий, натуральный и вкусный товар на прилавке до сих пор вызывает восторг. Хочешь бабушкину черешню в стаканчике или привозную размером со сливу? Пожалуйста! Витрины с восточными сладостями и фруктами соседствуют с кавказскими пряностями и деревенским творогом и сметанкой. Донские раки, рыба, мясо… А общение, человеческий контакт? За прилавком на рынке чаще всего стоит не случайный продавец, а собственник, который относится к своему небольшому делу иначе, чем владелец большой торговой компании. Здесь работают династиями и предлагают такой сервис, чтобы покупатель пришел снова и посоветовал другу. Принцип «всё равно купят» здесь не работает. Мясо порежут на нужные порции, свежую рыбу почистят от чешуи. Все-таки россияне избалованы тем, что кажется само собой разумеющимся. Мы пока привыкнуть к такому не можем, да и не хотим, ходим на батайский рынок каждый раз, как на праздник, — признается чета КОВАЛЕНКО.
Минусы
Но есть и минусы. По словам Вадима, ни в одну поликлинику нет пандуса. В лучшем случае на ступеньках брошены два швеллера. Для инвалида-колясочника это создает серьезные проблемы.
— Диссонанс не только в этом. Как только началась пандемия, эстонская соцслужба привозила пенсионерам по 30 кг продуктов. А здесь они почти год жили без денег — статус инвалида папа пока не получил. То карантин, то удаленка, то волокита. Пенсию родителям по-прежнему платит Эстония, поэтому больше никаких точек соприкосновения у государства и граждан России 82 лет просто нет. Оформление перевода пенсии из Эстонии в Россию заняло год! В самом Таллине рассмотрение и одобрение заняло один час. До сих пор родителям не положены никакие льготы — ни за проезд, ни за квартиру, ни скидка на лекарства. Надо оформлять отцу инвалидность. Возможно, мои слова покажутся брюзжанием, потому что все оформление сейчас лежит на мне, и многие моменты раздражают, — признается Вадим и тут же добавляет, что, несмотря ни на что, его родители по-настоящему счастливы в Батайске.
Алёна ВАСНЕЦОВА, фото из семейного архива Коваленко