В эксклюзивном интервью газете «Вперёд» батайский дзюдоист рассказал о том, что осталось за кадром международных соревнований.
Олимпиада в Токио закончилась, и в Батайске торжественно встретили своего героя – дзюдоист Нияз Ильясов вернулся на родину с бронзовой медалью. Несмотря на плотный график, олимпиец нашел время заглянуть в гости в редакцию «Вперёд» и рассказать о том, что осталось за кадром соревнований.
О бронзе и эмоциях
Простой в общении, абсолютно незвездный, со скромной улыбкой и безграничным обаянием. Одет по-спортивному, на номерном знаке машины надпись «Федерация дзюдо России», на стекле брелок – куртка дзюдоиста, с собой – такая долгожданная бронзовая медаль Олимпиады. Сразу видно – чемпион!
— Нияз, что было самым сложным на Олимпиаде?
— Третья схватка, которую я проиграл португальскому дзюдоисту Жорже Фонсеке. Мы встречались на разных соревнованиях, наш личный счет с ним 2:1 в мою пользу. За три месяца до Олимпиады я выиграл у него досрочно. Но в Токио так сложилось, что проиграл.
— Когда вы поняли, что бронза ваша, какие были ощущения?
— Дзюдо — тяжелый профессиональный спорт. Ежедневные тренировки, травмы, проигрыши, победы – это сложный путь, и не каждый сможет его пройти. Это вам не в фитнес-зале потренироваться! И когда ты все это прошел, понимаешь, что трудился не зря. Атмосфера на Олимпиаде такая, что эмоции невозможно сдержать, и я в принципе их не контролировал. Только потом понял, что немного переборщил.
О Париже и дружбе
— Есть желание взять реванш на следующей Олимпиаде?
— Безусловно! Сейчас у меня много мероприятий, интервью, встреч. Но за месяц, думаю, справимся. Потом еще месяц-другой отдохну — и снова в бой. До Олимпиады в Париже у меня еще три года. Говорят, что в тяжелых весовых категориях 25 лет – это только разгар сил. Мне 26, до 30 лет можно смело выступать, так что надеюсь еще побороться за медали.
— Вне ринга общаетесь с соперниками?
— Как таковой близкой дружбы нет. Тут ничего личного, просто все спортсмены хотят выиграть. Общаемся в основном после соревнований на пьедестале. Я особо на английском не шпарю, так, жестами немного (смеется).
С кем-то хорошие отношения, с другими просто на уровне привет-пока. Варлам Липартелиани, например, подписан на меня в Инстаграме и даже поздравил с победой.
О пандемии и кроватях
— Что было на Олимпиаде непривычным?
— Самое тяжелое было то, что в Токио мы находились в капсульной зоне. Нельзя никуда выходить, постоянные тесты, проверки – все это немного напрягало. Но мы были готовы, потому что последние полтора-два года в условиях пандемии выезжали на международные соревнования и примерно знали, что такое закрытая «красная зона».
— Удалось посмотреть Токио?
— В этот раз нет. Но Япония — родина дзюдо, и мы как минимум раз в год там бываем на сборах. Так что Токио — для меня знакомый город. Впервые побывал там в 2014 году. Даже если бы нас выпускали погулять, я бы никуда не ходил. Лишнего шага не сдал бы, чтобы энергию не тратить. Японцев видел только из окна автобуса. Говорили, что многие из них против проведения Олимпиады, но я встречал только радушный прием – они нам махали.
— А что насчет картонных кроватей, которые наделали столько шума в прессе?
— Знаете, кровати, и правда, были из картона, но из крепкого. Написано было, что они выдерживают до 200 кг. Прыгать на них я бы не стал, а так было комфортно, матрас хороший. Не знаю, зачем японцы такую мебель сделали. Наверное, чтобы после нашего отъезда выбросить эти кровати и завезти для паралимпийцев новые.
О шашлыке и семье
— Как вас встретили дома?
— Мое возвращение совпало с днем рождения. Отмечали дома в кругу семьи, приехали самые близкие, скромно посидели. Было много подарков, сувениров, часы мне подарили. Но главное ведь не это, а внимание. Соскучился по домашней кухне, по шашлыку хорошему. В олимпийской деревне все кухни мира есть – азиатская, европейская, все что хочешь. Но у меня там была диета. Нужно было в свою весовую категорию попасть. Я весил 104 кг, а надо до 100. В последний момент пришлось сгонять вес — убрал мучное, сладкое.
— Все видели, как тепло вас обнимал в аэропорту отец Анвар. А вот мама Хамида ждала дома и осталась за кадром. Как она отреагировала?
— Я говорил с ней по телефону в тот день, когда взял бронзу. Пока прошли награждение, допинг-контроль, пресс-подходы, было уже двенадцать часов ночи, когда мы с ней созвонились. Радовалась, конечно. Первым делом спросила, что у меня с глазом, — увидела, что пластырь наклеен. Просто царапина, говорю. Не сказал, что было приличное рассечение, долго не могли остановить кровь. Для нее любая такая травма — катастрофа. Она мне всегда говорит: «Главное, чтобы ты был здоров, не нужны мне твои медали. Ничего себе не сломай!»
— У вас большая семья?
— Нас у родителей четверо: два сына и две дочери. Старшую сестру зовут Гульдана, ей 28 лет. Я второй ребенок. Потом родилась моя сестра Фируза, ей 24 года. И самый младший – наш брат Али, ему 14 лет. Среди моих родственников больше никто не занимается профессиональным спортом, только любительским.
О школе и женитьбе
— Где вы начинали заниматься дзюдо?
— Когда мне было восемь, отец привел меня в секцию, которая тогда работала в Ростове в школе милиции. Тренером был мой дядя. Сейчас я занимаюсь в спортивном зале в Ростове, на проспекте Шолохова, где старый стадион «Олимп».
— А в школе вы как учились?
— Учился в Батайске в школе №4, закончил 11 классов. Учебу не пропускал, но больше акцент делал на спорт. Мама всегда жаловалась отцу, что я плохо учусь. А он отвечал: «Значит в спорте добьется успехов, вот посмотришь». Если честно, тройки были, только не пишите об этом! (смеется).
Учителя шли мне навстречу. В Ростов было далеко ехать, я учился во вторую смену, и меня отпускали пораньше, когда нужно было на тренировку. О школе остались теплые воспоминания. Кстати, в свое время ее заканчивали олимпийцы Татьяна Лысенко и Алексей Денисенко. Так что наша школа, так сказать, «олимпийская», можно уже звание присваивать!
— Многих интересует ваша личная жизнь. Вы собираетесь жениться?
— Тяжелый вопрос. Семейную жизнь и спортивную карьеру совмещать очень сложно. У нас в дзюдо 300 дней в году сборы. Я практически в городе не бываю. Считаю, что неправильно было бы жениться и оставить жену дома одну, а самому продолжать постоянно путешествовать. С собой ее не возьмешь – мы живем на спортивных базах. Так что для меня пока вопрос женитьбы не стоит на повестке дня. И мое сердце свободно.
О Путине и зале дзюдо в Батайске
— Дзюдо считается в России «президентским» видом спорта. Вы бы хотели встретиться на татами с Владимиром Путиным?
— А мы уже встречались, правда, не как соперники. Дело было в Сочи на спортивной базе в олимпийской деревне, в феврале 2019 года. Пообщались, сфотографировались. Если бы вдруг выпала такая возможность, конечно, поборолся бы. Понятное дело, это была бы не схватка, а тренировочная встреча. И я бы точно поддавался! (смеется). Думаю, если бы не пандемия, президент не раз встретился бы с дзюдоистами. Перед серьезными стартами он всегда приезжает и видится с нашей командой. Кстати, в сентябре ожидается церемония награждения олимпийцев в Кремле. Надеюсь, пандемия не нарушит этих планов.
— А что дальше, после спорта, вы уже думали?
— У меня высшее педагогическое образование, закончил магистратуру ЮФУ. А на днях подал документы на юридический факультет РГЭУ «РИНХ». Буду заочно получать второе высшее. Может, юристом буду хорошим. А может, открою в Батайске большой зал для занятий дзюдо. У меня часто спрашивают, буду ли я тренировать. Многие хотели бы водить ко мне в секцию детей. Почему бы нет? Если поддержит администрация города, я готов. В Ростовской области за всю историю никогда не было медалей по дзюдо – ни на чемпионате мира, ни на олимпиаде. Мы с тренером проделали большой путь. И это может послужить примером для молодежи: спортсмену из небольшого города тоже можно дорасти до олимпийской медали!
Юлия БАНИШЕВСКАЯ, фото Ильи САФОНОВА и личного архива героя