Батайский ас совершил свой знаменитый таран незадолго до смерти.
В Мурино, под Санкт-Петербургом, на братском кладбище летчиков Краснознаменного Балтийского флота установлен мемориальный обелиск, на котором золотыми буквами начертаны имена и фамилии тех, кто отдал в годы Великой Отечественной войны свою жизнь за свободу нашей Родины, за блокадный город на Неве. В этом героическом списке есть и фамилия батайчанина – майора Ивана Илларионовича Горбачева. Он погиб в 28 лет. Но за такой короткий срок успел заслужить звание «сталинского сокола», совершив бесстрашный таран.
О невероятной судьбе судьбу паренька, родившегося в простой батайской семье железнодорожников, рассказывает газета «Вперед».
«Летать охота!»
Ваня Горбачев родился 15 сентября 1914 года в простой семье рабочего железнодорожного депо. После 9 класса поступил в школу фабрично-заводского ученичества, на наш лад – ПТУ. И все говорило о том, что паренек станет таким же трудягой, как отец, если бы не Осоавиахим. Организация со сложной аббревиатурой была предшественником нынешнего ДОСААФа, в ней занимались старшеклассники, которые мечтали о небе. Лозунг «Комсомолец, на самолет!» нашел самый живой отклик у молодежи. Например, легендарный Валерий Чкалов уже в 23 года был инструктором ОСОАВИАХИМа, готовил будущих летчиков. И наш земляк не стал исключением.
В 1932 году райком комсомола направил 18-летнего Ивана в Качинскую военную авиационную школу имени А. Ф. Мясникова. Окончив ее, Горбачёв отправился служить в авиацию Черноморского флота. Там он быстро дорос до командира звена. А в 1937 году молодого лейтенанта направили в одну из частей ВВС Краснознамённого Балтийского флота. Именно отсюда, как одного из лучших пилотов, Горбачев пойдет добровольцем помогать китайскому народу в борьбе против японских захватчиков. На момент отправки уже имел общий налет — 324 часов. Из отчета о правительственной командировке: «Выполнял обязанности инструктора по технике пилотирования и испытателя самолётов. Налет общий 85 часов. Можно назначить помощником командира эскадрильи. Присвоить воинское звание КАПИТАН».
Стоит отметить, что еще до начала Великой Отечественной войны Иван будет участвовать в «Зимней» войне с Финляндией в 1939 — 1940 годах. Великую Отечественную войну он встретил уже опытным воздушным бойцом, на груди командира эскадрильи 71-го истребительного авиационного полка красовались два боевых ордена. Но главные победы были впереди. Причем, ждать оставалось недолго.
Шел третий месяц войны, когда немцы решили прорваться к главной базе Краснознаменного Балтийского флота — Таллину. Советские войска прочно удерживали острова Моонзунда, как над заливом из свинцовых облаков выскочили два фашистских бомбардировщика. Воздушный бой с «Юнкерсами» вела пара «МиГов» под руководством капитана Горбачева. Наши истребители сбили два бомбовоза, как вдруг – засада! На помощь «Юнкерсам» подоспела еще одна немецкая четверка Ме-109. Немецкие истребители попытались взять в клещи наши «МиГи», Горбачев и его ведомый вступили в схватку против четырех «Мессеров». Один из вражеских самолетов удалось подбить, он рухнул в воды Балтики. Оставшаяся тройка гитлеровцев пришла в ярость. И тут, как назло, у Горбачева кончились боеприпасы. И тогда Иван развернул свой МиГ-3 и пошел на врага в лобовую атаку. Решился на таранный удар. Винтом своей машины батайчанин отрубил у Ме-109 хвостовое оперение. Еще один фашистский самолет пикировал в воду. Остальные поспешили убраться восвояси.
Сокол Родины
Стоит отметить, что при таране машина Горбачева также вспыхнула огнем. Летчика обдало бензином, он загорелся, но успел катапультироваться из падающего самолета и дернуть кольцо парашюта. На воду ас приземлился со страшными ожогами. Ледяные волны усиливали боль. Когда через четыре часа к нему добрался катер, окоченевший капитан уже находился без сознания. В тяжелом состоянии его доставили в госпиталь, а молодое красивое лицо обезобразили ожоги.
В своей книге «С крылатыми героями Балтики» бывший военврач 21-го истребительного авиационного полка ВВС КБФ В. Г. Митрофанов вспоминал, что летчики любили своего товарища. После случившегося при входе в столовую все увидели большой фотопортрет Горбачева в красочном оформлении по случаю его непростой победы. Плакат гласил: «Мастер таранного удара Майор Горбачев сбил ещё одного фашистского стервятника — истребитель Ме-109. Лётчики, соколы Родины! Отомстим за поруганную Родину!».
По воспоминаниям, Иван Илларионович был строен, всегда подтянут. Поясной ремень затягивал так, что и пальца не поддеть. Хромовые сапоги начищал до блеска. Внешний вид его был безукоризнен. И это в условиях напряженной боевой работы. Секрет заключался в его высокой требовательности к себе. Умел он не приказом, а личным примером, своими боевыми делами увлекать людей. При случае не забывал напомнить о дисциплине. «Ставшая чертой характера, она — великая сила, верный союзник побед в воздушном бою», — наставлял он. Лётчики полка хорошо знали приверженность Горбачева к «дисциплинке» и всегда старательно подтягивались, приветствуя проходившего мимо заместителя командира полка.
«После лечения и переучивания на Як-1, он прибыл в наш 21-й истребительный авиаполк. На его груди сверкали тогда три ордена: Ленина, Красного Знамени и Красной Звезды. Вскоре его наградили четвертым боевым орденом и по числу наград он стал первый в полку», — пишет в своей книге Митрофанов.
К сожалению, долго наград Горбачеву носить не пришлось.
В тот день, первого октября 1942 года, в воинской части отмечали праздник. В Рузаевке полку вручили его святыню — Знамя. Эта дата считается днем основания части. Но едва летчики сели за праздничный стол, как поступила команда на вылет. В составе четверки отправились на задание майор Горбачев, старлей Рубцов, лейтенант Постников и сержант Ткачев. Причем, Горбачев вызвался подменить командира. Мог и не лететь, но настоял.
Однополчане вспоминали, что «Яки» приземлялись на их глазах. Не хватало одного.
Последнее слово
Наблюдая посадку с близкого расстояния, по бортовым номерам, летчики поняли: нет Горбачева.
— Где же он? — с тревогой вырвалось у командира.
Медленно потянулись минуты томительного ожидания. Командир и все, кто находился рядом, ждали с докладом Рубцова — заместителя Горбачева в полете. Ждали с надеждой услышать нечто успокоительное. Ведь бывало не раз, когда невернувшийся лётчик садился на соседний аэродром и вскоре оказывался дома.
«С нарастающим нетерпением следили мы за Рубцовым. Казалось, он очень долго рулит на стоянку, закончив пробег. Выключив мотор, неоправданно задерживается в кабине. Даже его торопливая походка казалась сейчас недостаточно быстрой. Но вот Рубцов остановился в трех шагах от командира. Вид его был мрачен.
— Майор Горбаеёв погиб смертью храбрых, уничтожив в неравной схватке два стервятника, — доложил он.
Всех поразила категоричность доклада. Не оставалось места для сомнений и надежд. И тем не менее хотелось сомневаться и надеяться», — вспоминает Митрофанов.
Командир после минутной паузы распорядился отменить праздничные мероприятия, намеченные в связи с годовщиной полка, и немедленно организовать поиск погибшего аса. Поиски велись одновременно двумя группами. На третий день от наземных войск в полк пришло сообщение: Майор И. И. Горбачев похоронен недалеко от правого берега Невы, на высоте с отметкой 16,5. Были присланы его парашют, деформированные при падении ордена, уцелевшее удостоверение личности.
«Много лет прошло с той поры. Но и теперь, вспоминая Ивана Илларионовича Горбачева, я слышу его живой голос, его последнее на этой земле слово — «добро», заключавшее последнее желание — навестить в день годовщины полка своих раненых друзей, порадовать их чем можно», — пишет в своей книге военный врач, когда-то наблюдавший молодого летчика.
Батайчанин погиб спустя две недели после своего 28-летия, но навечно остался в памяти не только своих товарищей, но всей страны.
Алена Васнецова
Фото сайта «Советские асы, 1936-1953 гг.»