Как корреспондент «Вперёд» зиму в Петербурге искала и где её в итоге нашла.
Зима в Северной столице – это хорошо, а хорошего, как водится, всегда мало. Зачастую в это время года здесь чуть холоднее, чем осенью, пару недель держится снег, все остальное время – снегодождь, на улицах слякоть, пронизывающий ветер и серость. Но иногда зима радует этот город морозами, снегом и даже, бывает, солнечными деньками. Я гостила здесь всего пять новогодних дней и половину из них провалялась с простудой. Но все равно снега и настоящей зимы на мою долю хватило.
Сосново
Мне крупно повезло: снега в мой приезд в Питере было просто завались, а это, как знают все мои близкие, – просто моя навязчивая идея. Но в первый день наелась я его в буквальном смысле не в городе, а за пределами – в поселке Сосново, в полутора часах езды на электричке. Туда мы на один день приехали к друзьям. Представьте деревянную избушку в чаще леса, ноль дорог, только тропинка к замерзшему озеру и колея от колес авто. Тишина, крупные снежинки падают на непокрытую головешку (потому что температура минус один и полный штиль). И снег, так много снега (читай – света), что кажется, ничего на свете больше нет – только он, гигантские косматые сосны и я. Почти все время гостевания мне совершенно не хотелось заходить в дом. Я гуляла в каком-то невменяемом состоянии, хотелось забрать с собой эту красоту, такую чуждую нашим краям, пить ее, есть, дышать. В общем, думаю, там-то я и заболела впоследствии. Ну а пока впереди нас ждали рождественские гуляния в городе.
Спас-на-Крови
Следующий день на контрасте был чрезвычайно шумным и суетливым. Прямо с Финляндского вокзала мы окунулись в рождественский Сочельник, толпы празднующих и какую-то непонятную толкотню. Когда ничего особенно не видишь, бредешь в потоке, не останавливаясь, успевая зацепить взглядом только «верхушки» — переливающиеся растяжки через весь Невский, украшенные коронами, парящую в воздухе елку в «Галерее» с невероятным убранством и феями в человеческий рост, венецианскую карусель и огромные ледяные горки в Никольских рядах. Ожившая сказка, поражающая не только детское воображение.
Добравшись до Манежной площади, убранной в стиле «Щелкунчика», мы утолили голод чешскими колбасками размером с руку моей шестилетней дочки и глинтвейном и поплыли дальше в потоке. Выбрались из него, только когда впереди замаячил величественный Спас-на-Крови.
Вот здесь мы не могли не остановиться. Даже вечером он сияет золотом, эмалью, разноцветный, как игрушка, – и не скажешь по внешнему виду, что построен, как видно из названия, на пролитой крови русского царя. Мы подошли к храму уже в сумерках — шел тихий снежок, снежинки медленно кружились в свете фонарей под грустную завораживающую мелодию, которую наигрывал уличный музыкант. Дочка ловила падающие хлопья языком, муж фотографировал, и мне при виде этой слезовыжимательной картинки хотелось продлить минуты невозможного счастья, когда хочется просто стоять, смотреть снизу вверх на плывущий в небе храм и непонятно от чего плакать.
Казанская
Ну а потом я заболела и два дня валялась в постели, с нежностью и ненавистью вспоминая первый волшебный день в снежном бору. На завтра был отъезд, и только мысль попасть в Казанский кафедральный собор поддерживала мое настроение.
Что такое ходить по экскурсиям в день отъезда? Полная фигня. Постоянно сверяешь часы, смотришь, но не видишь, слушаешь, но не вникаешь. Поэтому мы решили ограничиться посещением главного питерского храма и его святыни – Казанской иконы Божией Матери. Где-то в голове сидела мысль: а может, успею подойти, прислониться, постоять несколько секунд, пока очередь из страждущих не всколыхнется недовольно. Но, когда приехали на место, поняла, что сбыться этому не суждено. Длинной плотной змеей стояли люди к иконе, и не было никакой возможности вклиниться в нее. Только с хвоста, только через несколько часов. Я постояла, издалека посмотрела на скорбный лик, ругая себя, что так поздно выбралась на встречу с Ней.
И все же, думаю, она услышала мои суетливые мысли и все поняла. И помогла. Во всяком случае я в это верю. Дочь в это время раскапризничалась, когда мы подошли к распятию, чтобы поставить свечу за упокой наших близких, и ни за что не хотела перекреститься. Но спустя несколько минут, постояв со мной в обнимку, вдруг взяла меня за руку, подвела к поминальному столу и старательно вывела: «Помяни, Господи, души усопших раб Твоих…»
Ну а снега мы в тот день, 8 января, не увидели – только мокрое и ледяное его подобие осталось за шиворотом к концу прогулки по праздничному центру города.
Итог
Уже лежа на боковой полке в поезде, подводя итоги этой, в общем-то, совершенно непознавательной поездки, я пришла к выводу: как бы бестолково я ни провела эти несколько дней, все это время я была в моем и только моем Питере. В конце концов, в снегу накупалась, сына обняла, Спас-на-Крови увидела, вместо ковида отделалась всего лишь бронхитом – что еще надо для счастья?
И главное – мы еще обязательно встретимся, город моих снов.
Ульяна АНДРЕЕВА, фото автора и из открытых источников